Для того, чтобы из вредного человека стать добрым, почтальону Печ-кину из мультфильма «Каникулы в Простоквашино» не хватало велосипеда. Хотя, если разобраться, ничего «вредного» почтальон и не делал -просто старался соблюдать букву закона. Как не перешагнуть черту, за которой «вредность во благо» становится просто вредностью?
В МЕРУ ВСЕ ХОРОШО
Меня в детстве интересовало: почему об одном человеке говорят, что он вредный, злой, а о другом — милый, добрый. Было интересно: если разозлить доброго, станет ли он злым и если приласкать вредного, станет ли добрым? Я ставила эксперименты, за это меня называли «врединой». Так я для себя усвоила, что многое в этой жизни зависит от мнения людей, которые тебя окружают. Нравится им поступок — называют человека добрым, не нравится — злым. Получается, безотказный хлюпик — добрейшей души человек, а если пытаешься отстоять свою точку зрения — злодей, каких свет не видывал.
Моя подруга — в прошлом студентка Литературного института, — часто приводит такой пример: «Когда ругают твои стихи на 1 курсе — ты обижаешься до слез, считаешь всех критиков вредными, злыми людьми, своими личными врагами. К концу 2 курса начинаешь видеть свои ошибки и сам смеешься над ними. Ты понимаешь, что критики были правы, и нужно было не обижаться, а прислушиваться. На 3 курсе происходит переоценка: бывшие «друзья» — то есть люди, которые горячо восхищались твоими несовершенными произведениями, — либо просто не видели ошибок, либо не хотели портить с тобой отношения, а может, им просто было наплевать на твое творчество. Огульно похвалить всегда проще, а критика требует времени и умственных усилий — нужно углубляться в текст, анализировать, выискивать «блох». На 4 курсе сама начинаешь искать неравнодушных людей — тех, которые разобрали бы твои стихи «по косточкам», покритиковали, не кривя душой, не боясь поссориться. Да ты и сама уже не обижаешься на критику, понимаешь, что одно дело — отношение к тебе как к человеку, и совсем другое — требовательность к твоим стихам. (Ведь если ты, например, сварила невкусный суп, то критиковать тебя можно только как нерадивую хозяйку, а не как Человека, тем более, что «мастерство варки супа» приходит с опытом). Критика — очень нужное и важное дело: человек, которого только хвалят, перестает расти — ему некуда стремиться, он думает, что уже достиг вершины. Одно «но»: критика должна быть конструктивной, обоснованной (что именно плохо и почему), а просто сказать «фи, какая гадость“ — это такое же равнодушие, как и огульная похвала».
Так что, мой вывод: вредные люди — это люди неравнодушные. Поэтому, вредность — хорошее качество, конечно, если оно в меру. В меру — все хорошо.
Дарья Кирилловна МАКОВА
ОТ ПЕРВОГО СТОЛА
Я провизор — продаю лекарства в аптеке, и на себе проверила, что покупатели могут быть очень вредными: не чета «вредному пенсионеру» И.М. Бесхлебному. Он-то действовал правильно — свои права нужно отстаивать, но и чужих прав не ущемлять!
Понятно, что здоровые люди в аптеку не ходят, сюда идут со своими болезнями, проблемами, болями, со всем раздражением, накопившимся за время болезни. С обидами на всю систему российского здравоохранения: на очереди в поликлинике, на невнимание врачей, на дороговизну лекарств… И все это выплескивают на нас — работников «первого стола», как будто именно мы во всем виноваты.
По-настоящему вредные покупатели — это не те, кто просит лекарство «в такой синенькой коробочке», или лекарство на букву «Н», или «от головы и живота одновременно». И не те, кто, прежде, чем купить, задает массу вопросов и просит достать из коробочки инструкцию — это правомерно. И даже не те, кто воспринимает провизора, как лечащего врача и рентгеновскую установку одновременно — требуют на основании нескольких жалоб поставить диагноз и выписать лекарство — в конце концов, все мы люди. По-настоящему вредные покупатели желают, во что бы то ни стало, докопаться до истины. Причем, «истины» весьма сомнительной, известной только им одним. Они заставят снять с полки десяток коробочек, проэкзаменуют тебя по всему курсу фармакологии, пытаясь уличить неизвестно в чем. Ведь они-то знают «правильный ответ» — причем, самый невероятный: начинают спорить,
Е.С. Петренко