Диагноз по капле

Российский ученый, доктор медицинских наук, профес­сор Светлана Николаевна Шатохина сделала выдающееся от­крытие. Она обнаружила, что по капле крови или любой другой жидкости нашего организма можно су­дить о его состоянии. Это сенсаци­онное открытие дало ей возмож­ность разработать уникальный ме­тод диагностики, который позволя­ет обнаружить начало заболевания на самой ранней стадии — за 2-3, а то и за 5 лет до появления первых симптомов.

Наш организм на 70% состоит из различных жидкостей — крови, лим­фы, мочи, пота, слезной и внутрису­ставной жидкости, желчи, слизей, секретов, которые играют важную роль в жизнедеятельности челове­ка. Весь сложнейший, невероятно динамичный процесс обмена ве­ществ, в котором участвуют милли­арды клеток, обеспечивается жид­костными средами.

Однако жидкости осуществляют не только обмен веществами, но и обмен информацией на клеточном уровне. Что же это за информация? Ответ на этот вопрос Светлана Ни­колаевна Шатохина, заведующая лабораторией клинической диагно­стики Московского областного на­учно-исследовательского клиниче­ского института, искала 15 лет.

Еще в самом начале своих иссле­дований она была убеждена, что лю­бая жидкость в нашем теле: кровь, лимфа или слеза — может расска­зать о состоянии здоровья гораздо больше, чем самая современная ди­агностическая аппаратура.

— Светлана Николаевна, почему именно жидкостные среды дают наиболее точную информацию обо всем, что происходит в организме? — спросила я Шатохину.

— Все сложнейшие процессы, ежесекундно происходящие в каждой клетке организма, прежде всего отражаются в биожидкостях. Лимфа, например, омывает каждую из семидесяти пяти триллионов клеток нашего тела и постоянно обменива­ ется с ними информацией. Если работа клетки по каким-то причинам нарушается, она сразу же «выбра­ сывает» сигнал о помощи, который поступает в биожидкости. Кроме то­ го, обмен информацией необходим и для поддержания нормального ре­ жима работы внутренних органов. Передачу этой информации тоже обеспечивают жидкости, только они, благодаря своей высокой по­ движности, «знают» обо всем, что действительно происходит в теле. Вот эту информацию я и хотела рас­ шифровать.

Но как вычленить из биологичес­кой жидкости элемент структуры, несущий информацию? Да, кровь или мочу можно взять на анализ, оп­ределить содержание в них на еди­ницу объема лейкоцитов, белка или глюкозы, но это не дает представления о структурной единице самой биожидкости.

В любой клетке, например, есть ядро, цитоплазма, оболочка, то есть порядок, по которому она законо­мерно строится. Рассматривая клет­ку под микроскопом, по изменениям структуры можно увидеть, что клетка не здорова. А как выделить структу­ру в высокоподвижной жидкости, «потрогать», проанализировать?

Для того чтобы получить из био­жидкости диагностически досто­верную информацию, то есть найти закономерности ее структуры, нуж­но эту жидкость «остановить». И Ша­тохина это сделала. Она нашла структурную единицу биожидкости и доказала, что ее может иссле­довать морфолог и четко опреде­лить параметры нормы. Отклонения от нормы являются признаками на­чала патологического процесса.

То, что сделала Шатохина, не до­гадался сделать никто в мире. За­глянуть так далеко, как это сделала она, туда, где зарождаются первые признаки заболевания, не удава­лось еще ни одному ученому. А ведь это самое важное: выявить только еще намечающийся патологический процесс и направить его в сторону выздоровления. Помочь пациенту на стадии предболезни — мечта всех врачей. Но определить эту ста­дию возможно только на высокопо­движных биологических жидкостях, несущих тончайшую, самую глубин­ную информацию. Шатохина была на пороге открытия, способного взорвать медицинскую науку.

Точку отсчета, с которой можно было начать исследование биожид­кости, она нашла в законе кристал­лизации расплавов металлов. Что же происходит на поверхности зем­ли с жидкой магмой, которую извер­гает вулкан?

Оказалось, что расплав застывает, последовательно проходя три стадии. Сначала образуется идеальный крис­талл, то есть кристаллизуется металл с самой высокой точкой плавления. Затем наступает вторая стадия — фа­за борьбы, когда начинают бурно формировать свои кристаллические структуры металлы с более низкой температурой плавления. Этот про­цесс происходит на ограниченных участках, поэтому их структуры изло­маны. И наконец, приходит очередь последней, аморфной, стадии, когда застывают органические примеси, приобретая вид бесструктурной мас­сы. На этой стадии и происходит об­разование вулканического стекла.

Светлана Николаевна предполо­жила, что биожидкости тоже прохо­дят эти три стадии. Чтобы прове­рить это, надо было найти мини­мальную структурную единицу жид­кости, которую можно было бы ис­следовать. Такой единицей оказа­лась… капля!

Капля — идеальная естествен­ная структурная единица жидкости. Только капля, если ее нанести на любую поверхность, строго ограни­чена пленкой поверхностного натя­жения. Только капля имеет свой за­мкнутый объем, свою организацию, свое строение. Только капля био­жидкости несет в себе информацию обо всем организме. Попробуйте сделать каплю побольше, добавив в нее еще жидкости. Она растечется и перестанет быть каплей. Структура и информация сразу потеряются.

В один счастливый для себя день Шатохина высушила каплю крови. Взглянула на нее в микроскоп и уви­дела, что в капле крови при высыха­нии происходят те же процессы, что и в расплавах металлов: в центре об­разуется классический кристалл со­лей, затем выявляются смешанные структуры — результат борьбы орга­нических и неорганических веществ (белков и солей), а по краям распо­лагается прозрачная аморфная зо­на, состоящая только из органичес­кого вещества — белка. Затем она определила, как выглядит структура капли крови здорового человека, и стало ясно, что любые нарушения в структуре исследуемой капли гово­рят о патологическом процессе.

— Светлана Николаевна, а зачем высушивать каплю? — поинтересовалась я.

— В каждой среде всегда есть молекулы воды, также как молекулы жиров, белков, солей и т.д., и все эти вещества находятся в определенных взаимосвязях, — объяснила Шатохина. — Когда каплю высушивают, эти разбавленные водой слабые информационные связи становятся более прочными, и их можно легко прочитать.

Любая болезнь начинается с на­рушения взаимодействия между мо­лекулами в жидкостных средах, — продолжила она. Вот мы и научились эти нарушения выявлять с помощью дегидратации одной-единственной капли. В результате мы получаем за­стывшую картину, где отчетливо за­фиксированы все молекулярные взаимодействия. Крошечная высу­шенная капелька — это интеграль­ный «портрет» всего, что происходит внутри нашего организма.

— Но является ли это точной ди­агностикой? Ведь кровь — самая непостоянная среда организма: на­тощак — одни показатели, после еды — другие?

— Точность обеспечивается тем, что стандарты самого подхода к ис­следованию четко определены. Че­ловек обязательно сдает кровь на­тощак. Мы выявляем структуру кап­ли, а кровь ставим в холодильник на сутки, чтобы она там «успокоилась», то есть чтобы прошли все химичес­кие реакции. Затем высушиваем каплю этой «успокоившейся» крови и сравниваем ее с первой.

У здорового человека структура капли идеальная, а через сутки она становится еще устойчивее. Но мо­жет наблюдаться иная картина: в первый день структура капли нор­мальная, но за ночь она как бы «рас­ползается». Это говорит о неустой­чивости молекулярных связей — о состоянии предболезни.

Бывает и так, что при первом анализе структура крови нестабиль­на, но на следующий день ситуация выравнивается. Это значит, что че­ловек здоров, просто понервничал Атеросклероз сосудов накануне или что-то не то съел. Фак­торы, имеющие временный харак­тер, перестают влиять на кровь, и ее структура нормализуется.

— А если это не происходит, можете ли вы, исследуя каплю, назвать конкретные заболевания, настоя­щие и будущие?

— По структуре высушенной кап­ли крови мы можем определить, как работает практически любой орган и есть ли в нем признаки заболевания.

По капле желчи мы выявляем все воспалительные явления в органах, связанных с образованием желчи, и видим отдаленный риск камнеобразования в желчном пузыре. Капля секрета предстательной железы дает возможность судить о застойных процессах в этом органе, наличии простатита, острого и хро­нического, доброкачественной ги­перплазии. Скоро мы сможем диа­гностировать раннюю стадию рака предстательной железы.

По капле внутрисуставной жид­кости прогнозируем все заболева­ния суставов.

По слезе ставим диагноз ката­ракты и глаукомы, причем распозна­ем эти болезни в любой, даже самой ранней стадии.

Исследуя слюну, определяем желудочно-кишечные заболевания, пародонтоз, кариес, даже такое редкое заболевание, как холестатома полости среднего уха.

По капле мочи диагностируем мочекаменную болезнь, кандидоз мочеполовой сферы, все заболева­ния почек — от острой и хроничес­кой почечной недостаточности и склероза до инфаркта почек.

Известно, — продолжает Шатохина, — что моча здорового челове­ка не содержит белка. В этом случае вся высохшая капля должна быть покрыта  кристаллами солей, как будто припорошена снежком или инеем. Белок в моче — это, как пра­вило, признак воспалительного процесса в органах мочеполовой сфе­ры. Если в капле мочи есть белок (органическая примесь), то при вы­сыхании в ней обязательно должна присутствовать прозрачная аморф­ная зона. В этом случае каплю по краям опоясывает четкий прозрач­ный ободок, а внутри видна закрис­таллизованная зона. Но в моче мо­жет находиться и глюкоза. Тогда за­стывшая капля мочи напоминает прозрачный «леденец». Это может указывать на сахарный диабет.

Структура высохших капель столь наглядна, что ее можно наблюдать невооруженным глазом. Каждый че­ловек, если захочет, может таким об­разом самостоятельно продиагностировать себя и увидеть, есть ли в его моче белок или глюкоза. Для этого нужно капнуть одну каплю мочи на прозрачное стекло и через два часа, когда она высохнет, внимательно ее рассмотреть. (У кого плохое зрение, лучше воспользоваться лупой.) По тому, как она закристаллизовалась, можно судить о наличии или отсутст­вии патологического процесса.

Когда человек начинает лечить выявленную болезнь, например воспалительный процесс в почках, то по капле мочи он может следить за тем, как идет лечение — структу­ра капли должна изменяться, при­ближаясь к норме.

Есть в медицине такой термин: «феномен Шатохиной — Шебали­на». Так сложилось в судьбе Светла­ны Николаевны, что первым челове ком, который поддержал ее иссле дования, был академик Владимир Николаевич Шабалин. С тех пор все работы по исследованию тайн жид­костных сред они ведут вместе. Плодотворный труд двух ученых привел к новому открытию — ран­ней диагностике образования кам­ней в почках и мочевом пузыре. Этой методикой не владеет никто в мире. По одной капле мочи иссле­дователи выявляют процесс камнеобразования, как уже имеющийся, так и только-только зарождающий­ся, который никаким другим мето­дом определить невозможно.

Первыми «подопытными» Шато­хиной были сотрудники ее лабора­тории: из 25 человек двоим она по­ставила диагноз мочекаменной бо­лезни, хотя ни одно другое исследо­вание не подтверждало этот диа­гноз. Через полтора года у одного сотрудника случился приступ почеч­ной колики и вышел первый камень, а у другого камень образовался че­рез три года. По капле мочи Шатохина не только определяет процесс камнеобразования, но и степень его активности, и вид камнеобразующих солей, участвующих в форми­ровании камня, что очень важно для правильного лечения. При ранней диагностике выявленного камнеообразующего процесса, считает Шатохина, его несложно остановить без лекарств, только с помощью диеты, фитотерапии, физических и водных процедур.

Многие специалисты считают, что с возрастом человеку нужно пить больше жидкости, так как клетки, старея, перестают удерживать воду, необходимую им для правильного функционирования. И люди стара­ются как можно больше пить, осо­бенно те, у кого обнаруживают забо­левание почек. Они пьют воду и чаи из лекарственных трав, чтобы очис­тить почки и удалить из организма шлаки и токсины. А Шатохина смот­рит на каплю мочи и видит, что чело­век перенапрягает свою почечную ткань, или, говоря научным языком, у него развивается гипоксическая нефропатия — нарушение крово­снабжения тканей почек из-за пере­грузки. Светлана Николаевна Шато­хина убеждена, что усиленный вод­ный питьевой режим всегда должен чередоваться с отдыхом для почек, иначе в них развивается асептическое воспаление, начинается ранний процесс склерозирования почечной ткани, а это со временем может при­вести к почечной недостаточности.

Какой же питьевой режим пред­лагает Шатохина?

— Если вы хотите просто очис­тить организм, то три дня пейте от 8 до 12 стаканов жидкости в сутки, а после этого три дня дайте почкам отдохнуть, выпивая не более четы­рех стаканов жидкости в день, — рассказывает Светлана Николаев­на. — Такое ритмичное чередование количества выпиваемой жидкости нужно проводить в течение месяца. Это вполне достаточный срок для вывода из организма шлаков и ток­синов. Через два-три месяца эту процедуру можно повторить.

Если у человека идет активный процесс камнеобразования в почках или желчном пузыре, то мы назнача­ем определенную физическую на­грузку и обильное питье. Но опять же по особому режиму: пять дней — обильное питье, три дня — отдых (ог­раничение количества употребляе­мой жидкости). В этом случае мы контролируем у больного его питье­вой режим и следим за происходя­щими в это время процессами, на­пример в почках, исследуя каплю мо­чи. И таким образом вырабатываем индивидуальную программу лечения — правильного режима питания, отдыха, физической нагрузки, приема соответствующих витаминов. Тогда болезнь прекращается без всяких лекарственных препаратов.

Заканчивая рассказ об этой уни­кальной технологии, мне хочется сно­ва вернуться к чудесным превраще­ниям капли, которые помогли про­фессору Шатохиной сделать свое от­крытие. Все живое, едва появившись на свет, стремится оставить о себе память. Если вам доведется взгля­нуть в микроскоп, как это сделала я, то вы увидите, что капля биологичес­кой жидкости, например капелька крови, — живой организм, который накапливает информацию обо всем, что происходит в человеческом теле.

Подвергаемая дегидратации, кап­ля обречена на гибель, но в результа­те потери воды рождается новая структура — твердая, в которой пол­ностью отражена вся информация, накопленная каплей. Каждая извили­на, каждый штрих — это застывшая и потому необычайно стойкая память формы, по которой специалист все­гда может прочитать подробнейшее сообщение обо всех процессах, про­исходящих в организме человека.

Российские медики убеждены, что за структурным анализом биоло­гических жидкостей — будущее. А са­ма Светлана Николаевна считает, что скоро без этой технологии не сможет обойтись ни один врач в мире.

Татьяна Озерова